Балетная труппа – огромная редкость для драматических театров – была создана в конце прошлого сезона. Ее руководителем, а также балетмейстером-постановщиком всех последних премьер Театра-Театра стала Ирина Ткаченко. Она же работала и над «Шинелью».

- Эта история о том, как большое зло может сконцентрироваться в одном маленьком человеке, история разрушения личности. Повесть настолько метафорична, что легко переводится в пластику, - рассказала Ирина Ткаченко

В пермской театральной версии Акакий Акакиевич не вызывает ни жалости, ни смеха сквозь слезы, которые пролила над ним русская литература. Иногда даже кажется, что современный читатель уподобляется чиновникам, унижавшим и оскорблявшим бедного Башмачкина изо дня в день, и хочется за него заступиться и воскликнуть: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» Нет душевных переживаний на сцене, нет показа того, как мысль о шинели медленно, но верно завладевает героем и доводит его до трагического конца, нет идеи Гоголя о возмездии обидчикам. Есть светопреставление с участием девиц легкого поведения, которые то стирают грязное белье, то сами «лезут в грязь». А на фоне всего этого – величественный Петербург, созданный Еленой Авиновой. Сценическое пространство решено нестандартно: зрители сидят в середине сцены, в круге, и их «катают» по Петербургу. Со всех сторон рабочая площадка, под конец все чаще и чаще меняющееся место действия.

Первая зарисовка, воссоздающая Невский проспект, заканчивается рождением шинели. Затем мы видим брыкающегося Акакия Акакиевича, который появляется из тряпья босыми ногами вперед. В следующей сцене он уже страдает над листами, а клерки кричат: «Переписать!» Поворот сцены на 180 градусов показывает зрителю портомойню. Ругающиеся прачки внезапно снимают мерку с героя и из горба портного достают шинель. А далее –вечеринка с «бывшими прачками» и потеря однодневного счастья. Акакия Акакиевича бросает девушка: если нет шинели – ты не достоин любви, а значит, жизни. Именно так поймут те, кто не читал Николая Васильевича. В финале Башмачкин исчезает из поля зрения куда-то ввысь для того, чтобы вернуться тенью на занавесе. «Исчезло и скрылось существо, никем не защищенное, никому не дорогое…» – писал Гоголь. А вот что сказал исполнитель главной роли Алексей Каракулов о своем герое: он «похож на фантастического жука, будто из романа Пелевина».

Мне же подумалось: чем черт не шутит, когда бог спит или умер? Целью творчества Гоголя было «выставить черта дураком». Но вышло, как ни крути, все же наоборот: это черт вволю насмеялся над человеком. Потому что там, где нужно искреннее сострадание и возвышающая любовь, видится неискоренимое зло.