Попытка побыть «с Пушкиным на дружеской ноге», как определил свой спектакль режиссёр, с первых же слов героев о судьбе («Вне всяких сомнений, ты самая загадочная дама на свете…»), многократно повторённых, оборачивается пародией, очень похожей на фильм «Любовь и смерть» Вуди Аллена. Конечно, и сам Пушкин любил пародировать. Достаточно вспомнить «Евгения Онегина», в связи с которым критик Надеждин писал: «Ему (Пушкину) не дано изображать Природу с лицевой ее стороны, под прямым углом зрения: он может только мастерски выворачивать ее наизнанку», «Евгений Онегин» – «пародия на жизнь». Спустя 200 лет спектакль «Метель» стал пародией на текст Пушкина, с тонким, острым и непошлым юмором, основанным на «разрыве шаблона». Кстати, следы борьбы с шаблонным прочтением повести тоже очень заметны. Чего «стоит» интермедия с гневной зрительницей, ожидания которой были жестоко, по её словам, нарушены. «Школьники и так не читают, а тут… ещё и не по тексту».

Одному из артистов пришлось сыграть Пушкина с красными бакенбардами (таким он был увиден в прошлом году в рамках рекламной кампании «Игра в классиков»). Он то был немым свидетелем судеб своих героев, то пытался их убить, и ему даже удавалось. То беседовал с Гоголем, конечно же, «на дружеской ноге», причём такой, что не пожалел приятелю сюжета «Мёртвых душ». А потом это «ружьё» обязательно выстрелило – вставным эпизодом про капитана Копейкина, который пришёл за монаршей милостью и в котором все, конечно же, узнали бывшего жениха Марьи Гавриловны Владимира. Это никак не влияло на ход событий, но должен же был Гоголь «отыграться» и оправдать своё существование на сцене!

В конце концов, судьба-злодейка оказалась зря оклеветанной в начале, но ангелы, как хотел Сигарев, не «заплакали на небе от счастья». Режиссёр посчитал достаточным закончить семейной идиллией в «обнимку» с глобусом, потому как «нет повести удачнее на свете, чем повесть о Маше и Бурмине» – двух обвенчанных в метель.

Стать свидетелями их случайного брака можно ещё 6 и 7 ноября.