Драму танцуют на Сцене Молот, расширяя её творческие границы. До этого на ней показывались либо «лабораторные» постановки молодых режиссёров («Метель», «Гусев» и др.), либо спектакли «образца 2009 года» («Жара», «Убийца» и др.). В связи с этим администрацию театра волнует вопрос – понравится или нет зрителю новый жанр. На самом деле он заключается в другом – примет он или нет стиль Ирины Ткаченко и её интерпретацию классики. «Вышла» она, между прочим, для пермской публики из «Шинели» без тени жалости к «маленькому человеку», над которым кто только не пролил слёз, и точно так же, «с ног на голову» перевернула и Маркеса.

В рассказе «последнего великого писателя века» Она ищет Его. Она «носит» свои сны, куда бы ни шла наяву, Она пишет везде слова «глаза голубой собаки», сказанные им и сразу забытые. Поэтому Он никогда не узнает её, оттого что никогда «не помнит своих снов». Новелла Маркеса о том, насколько одиноки Женщина и Мужчина в восприятии мира и друг друга. Он Слово, случайный демиург («произнёс наугад»), а Она слова, слова, слова («Я написала это повсюду»).

В постановке Ткаченко Он ищет Её в большом городе, где много дождя и так же много шлюх. Она – порождение его фантазии о непорочной красоте.

- Параллельно с главными героями в спектакле появляются реальные люди. Они ходят в рестораны, разговаривают, ссорятся. Но герой обращает на них внимание только тогда, когда прощается со своими иллюзиями. А до этого Он живёт только своими иллюзиями, мечтами, рисует свою героиню, пытается, как Пигмалион, вылепить свою Галатею, - рассказывает Ирина Ткаченко.

Слов нет, зато есть жестикуляция – грубая, жёсткая, агрессивная. «Страшный мир», в котором нет места Прекрасной Даме.

«Сухой» остаток после увиденного – опошленный романтизм вместо магического реализма, переведённый на язык танца. Кстати, «с ног на голову» перевёрнут не только смысл, но и хореография. Актёры часто кувыркаются, ведут «половую» жизнь, катаясь по сцене или акцентируя внимание зрителей на ногах. Спасает видеоряд, придуманный Натальей Наумовой, одним из лучших мастеров театрального видеоарта в современной России. Это вторая её работа в Театре-Театре: она создала все киноэффекты в спектакле Владимира Гурфинкеля «Чужой ребёнок». Правда, кроме видеоэффектов, в спектакле нет ни одного маркесовского. И их не хватает. Например, той ложечки, которую кто-то «снаружи роняет, и мы просыпаемся», или слов, написанных помадой на «новом кафельном полу аптеки».

В общем, читавшим рассказ Маркеса лучше на постановку не ходить. Лучше перечитать его дома.